Райтер-изврайтер
Устал от текущего. А пока — ну, закончился внутримагистровый фест "Совет кланов", команда Цинхэ Не заняла третье место. В принципе, против монстров Гу Су Лань и Юньмэн Цзян (господи, я могу неправильно это написать, зато не по бумажке как в позапрошлом месяце) это было не заради первого места на пьедестале, а чисто по фану. Нас было мало, я вообще мимо пролетал и нагло напросился, вбежав с мороза с воплем "я, меня, я тоже умею буквы!"... ну кря.
Написал три миника, вообще ничего серьёзного в голове не держа (не держа, блядь, гений словесности), на последнем вообще просто радостно ржал. Шоп вы поняли, фик про хуй читала моя мама (моя странная семья™) и нашла там глупую опечатку, от которой мне очень стыдно. Меня извиняет только то, что... нихрена меня не извиняет. Написать "об стены" вместо "о стены" — это неприлично.
И конечно я всё это тащу сюда, нет, не стыдно, и на фикбук утащу, и мне снова не стыдно. ^___^
Так вот, пользуясь случаем: я такой радый, что это понравилось не только мне, это словами не передать просто!))
Название: Глаз бури
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1298 слов
Пейринг/Персонажи: Не Минцзюэ/Мэн Яо
Категория: слэш
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Мэн Яо действительно хочет быть уникальным и единственным для Не Минцзюэ, и для этого все методы хороши.
Примечание/Предупреждения: возможный ООС, вольное обращение с каноном, отчётливое влияние дорамы.
читать дальшеНадёжный. Целеустремлённый. Отважный. Самоотверженный. Да.
Мэн Яо не мог забыть и выкинуть из головы все эпитеты, которыми его так ошарашил глава клана Не. Так чувствует себя человек, стоящий на кромке урагана — опасно, и стоило бы бежать, но очаровывает, пропитывает первобытным безумием неудержимой стихии. А потом ураган захватывает тебя, стремительно куда-то несёт, и приходишь в сознание в самом центре. Да, вокруг беснуется хаос, но здесь тихо, потрясающе уютно, тепло, и буря обнимает со всех сторон, прячет от мира. Глаз бури смотрит на тебя с безжалостных небес, и если хватит ловкости остаться в этом центре навсегда, ни один порыв яростного ледяного ветра не коснётся твоего тела.
— Как она? — Не Минцзюэ попытался смягчить резкий голос, и вошёл беззвучно, деликатно отодвигая тонкую кисейную завесу, не пускавшую докучливых мух.
Мэн Яо осторожно приложил к губам указательный палец, сокрушённо покачал головой. Пожилая женщина на кровати действительно была очень плоха, смерть уже простёрла над ней властную руку, и единственное, что он мог сделать для несчастной — облегчить её страдания. Слуги шептались, превознося самоотверженность Мэн Яо, ходили на цыпочках. Он мягкими движениями, чтобы не тревожить умирающую плеском воды, отжимал мягкую ткань, менял примочку на её пылающем лбу. Поил травяным настоем, капая в приоткрытый рот с кончиков пальцев — она не могла глотать, но лекарь надеялся, что если вот так, бесконечно долгими часами, по капле, то хоть что-то усвоится, поможет ей не мучиться.
— Ты должен поспать, — выдохнул в самое ухо еле слышный голос Не Минцзюэ. — Третий день не спишь. Глаза красные.
Он только помотал головой, упрямо растирая ей руки лёгким маслом с нежным цветочным ароматом. Служанки рассказали, что старая нянька главы клана любит этот запах. Мэн Яо окружил её любимыми вещами, с целеустремлённостью фанатика добывая сведения у всех подряд. Рядом с кроватью — ваза, полная красных яблок. Да, она не может есть, но когда гаснущий взгляд скользил по сочным плодам, на бледных губах появлялось подобие улыбки. Она заставляла маленького Не Минцзюэ съедать каждый день по спелому яблоку, считая это лучшим средством от всех болезней.
Мэн Яо оставался с ней до конца. Успел послать за главой, когда нянька беспокойно пошарила пальцами по лёгкому одеялу, чтобы он смог проститься. Отчаянно ловил Не Минцзюэ за руки, когда он в бешенстве начал было крушить комнату — слуги суеверно шептались, что Мэн Яо точно решил умереть, никто не осмеливался попадаться ему в моменты гнева. И награда, упавшая в руки, была воистину огромной. Слёзы. Злые бессильные слёзы по-настоящему сильного человека. Эти слёзы пропитали ханьфу на плече. Да, Не Минцзюэ вырвался из рук, едва не свернув ему шею, ушёл, предоставив ему заниматься похоронами, но до этого… Мэн Яо не мог перестать трогать влажное пятно на плече, что-то внутри сладострастно дрожало, вынуждая сгибать пальцы хищными когтями. Как он неумело рыдал, стыдясь этих жалких звуков… Стоило закрыть глаза, и этот плач шёпотом нежной музыки ласкал слух.
Один за другим при разных обстоятельствах умирали люди, которые так или иначе были дороги главе клана. Мэн Яо самоотверженно боролся за каждого. Не было человека более преданного, его самоотречение в служении господину вызывала суеверную оторопь. Иногда ему удавалось вырвать человека из когтей смерти — Не Минцзюэ не помнил себя от радости, а радость выражал своеобразно. Один раз хлопнул по плечу, счастливо оскалившись, и Мэн Яо долго лечил тяжёлый ушиб. Но это такие мелочи.
— Господин Не, — Мэн Яо склонился в безукоризненном поклоне, глядя на разгорячённого тренировкой главу клана, как он опускает саблю и хищно поворачивается. — Вы велели сразу бежать к вам при любых новостях.
Он снова еле дышал от возбуждения, когда в тёмных глазах Не Минцзюэ расширившиеся зрачки плеснули глубокой темнотой, губы недоверчиво дрогнули, как будто боялись выпустить улыбку.
— Ты пришёл сам, значит…
— Да, — Мэн Яо склонился ещё ниже, спрятав раскрасневшееся лицо. — Жизнь вашего родственника вне опасности. Конечно, нужно будет строго соблюдать рекомендации врача, лежать, принимать лекарства, но уже через пару недель он сможет сесть в седло.
— Ох, — Не Минцзюэ резким жестом послал саблю в специальную подставку, махнул рукой, отпуская прислугу, и Мэн Яо ошарашено застонал в крепких объятиях. От главы клана пахло свежим потом, разгорячённой кожей, как от сильного зверя.
— Спасибо, — глухое рычание прокатилось по всему телу, ноги сами подогнулись. Упал бы, если бы не крепкие руки. — А-Яо, спасибо.
Всегда жёстко сжатые губы оказались такими сладкими в неистовом поцелуе, Мэн Яо только задыхался, захваченный этим ураганом, еле слышно стонал от боли — Не Минцзюэ никогда не контролировал силу рук, но именно это и нравилось. Ему хотелось большего, но не осмелился. Нет, не осмелился. Нужно очень быстро бежать в глазе бури, чтобы не попасть под порывы жестокого ветра.
Это ничего, что чудом спасённого дядюшку спустя пару месяцев насмерть затоптал взбесившийся жеребец. Только дядюшка умел так воспитывать боевых коней. Рано или поздно его мастерство должно было ему изменить. Чудо по имени Мэн Яо убивалось больше всех, ведь он столько сил приложил, чтобы вылечить страдальца. Жестокие небеса, жестокая судьба. Почерневший от горя глава клана не отпустил его в тот вечер — уснул, лёжа головой на коленях Мэн Яо, а тот побоялся пошевелиться и потревожить своего свирепого господина. Сидел до утра неподвижно, с упоением выглаживая суровое лицо, стирая горькую складку у губ.
— У меня остался только брат, — прошептал Не Минцзюэ, и Мэн Яо вздрогнул от неожиданности. Не смог определить, что глава клана уже не спит, одёрнул руки. — Нет, продолжай. У меня остался только младший брат… и ты. Мэн Яо. Сохрани для меня Не Хуайсана. Ты сможешь, я знаю.
— Вы доверите мне молодого господина?
Вместо ответа Не Минцзюэ порывисто сцапал его за волосы, потянул согнуться. Держал крепко, дышал в губы, как будто пытался влить в него часть своей силы. Мэн Яо не нужно было так держать, он и не хотел вырываться. Ощущение власти вползало под кожу медленно, опасно трогало острыми когтями бешено стучащее сердце.
— Обещай мне.
Мэн Яо осторожно накрыл пальцами его судорожно сжатый кулак. Наклонился ниже — задеревеневшая от долгой неподвижности спина жалобно заныла.
— Обещай.
— Господин Не, — он еле задевал губы сдавленным дыханием, почти ощущал прикосновение.
— Обещай, что умрёшь, но сохранишь. Для меня.
Что оставалось делать? Мэн Яо не мог не восхищаться фанатическим чутьём своего господина. Вряд ли он догадался, вряд ли понял. Чуял на уровне звериных инстинктов? Обезоружил одной лишь просьбой. В груди ломило от желания прижаться к его губам, выпить эту горечь.
Эта просьба поселила в нём страх. Безотчётный жадный ужас не давал спать ночами. Мэн Яо столько раз стоял над спящим Не Хуайсаном, перебирая в уме способы, как избавиться от него и остаться единственным в сердце Не Минцзюэ… и не мог найти. Здесь не подошёл бы яд, как в случае со старой нянькой — было интересно поить её отравой, медленно сводящей в могилу, вместо назначенного лекарем снадобья. Здесь не годился и подстроенный несчастный случай — к боевому коню Не Хуайсана было не подтащить. В горле давил скомканный вопль… этот сопляк занимал его место. Даже подушкой не удушить.
Мягкий. Слабый. Глупый. Бестолковый младший братец. Оберегать его от опасностей было не сложно, личное чудовище на страже — это выгодно, это лучший способ защитить кого угодно. Мэн Яо распознавал риск ещё до того, как он становился очевидным, чувствовал кожей. Пусть лучше эти его приятели из ордена Юньмэн Цзян станут причиной его смерти, раз тянут его на рискованные приключения. День за днём. Месяц за месяцем… годами не позволять себе ничего, кроме жалких крох внимания, таких драгоценных…
— Моя любимая жертва, — Мэн Яо время от времени укладывал отрубленную голову Не Минцзюэ себе на колени, как тогда. — Как я мог позволить тебе любить кого-то ещё, кроме меня? Они должны были умереть, а покойники быстро забываются…
Он ласково причёсывал и переплетал волосы Не Минцзюэ, скользил пальцами по его лицу, непримиримому даже в смерти. Теперь можно было целовать его столько, сколько душе угодно, сколько угодно сладострастному чудовищу где-то внутри.
— И уж конечно я не мог позволить никому другому убить тебя. Только я… только мне можно. Только я знаю, что с тобой стало, Не Минцзюэ. Только мне плакать над тобой.
Глаз бури. Единственное спокойное место в этой жизни. Как его найти теперь, если он убил бурю своими руками? Оставалось только по возможности выполнять последнее обещание — хранить молодого господина Не… до самой смерти.
Название: Там, где пьют
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1664 слова
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан/ Не Минцзюэ, Не Хуайсан/Лань Сичэнь, Лань Цижэнь/Вэнь Жохань, Цзян Фэнмянь/Юй Цзыюань, Лань Чжань/Вэй Ин, Вэнь Чао/Вэнь Цин, и другие
Категория: джен
Жанр: AU
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: в баре «Нечистая Юдоль» просто пьют.
Примечание/Предупреждения: банальная «кофешоп!AU» без претензий на оригинальность, сплошной ООС, расчет на бэкграунд из канона, элемент ретеллинга эпизода из книги Михаэня Энде «Момо».
читать дальше
Конкуренция рождает чудовищ. Можно завлекать посетителей дополнительными плюшками, можно сулить им бесплатные орешки. Можно первое время отчаянно демпинговать и наливать текилу по закупочной цене буквально себе в ущерб. Можно позиционировать себя как элитное заведение, куда стремятся попасть буквально все вокруг. В «Нечистой Юдоли» пошли по другому пути.
Бар, в котором пьют. И всё. Поэтому в «Нечистую Юдоль» ходили пить бармены из «Облачных Глубин», официанты и повара из пафосной «Башни Золотого Карпа», весь персонал «Пристани Лотоса», включая хозяйку. Даже из «Безночного города» всё равно приходили, пусть и надменные, но настолько измученные круглосуточным графиком, что на ссоры сил у них уже не хватало.
Не Хуайсан за стойкой обычно просто беседовал с посетителями. Создавалось впечатление, что бармен ничего не делает всю смену — только слушает, как кто-то над стаканом изливает ему душу, иногда вставляет пару слов, смеётся или молча сочувствует, а напитки наливаются как-то сами собой под прикрытием белого веера. Иногда оказывается, что это вовсе и не веер, а полотенце, которым до блеска натираются бокалы.
Первыми из конкурентов-посетителей в «Нечистой Юдоли», как ни странно, появились хозяева «Пристани Лотоса». Не Хуайсан тогда ещё был просто официантом, за стойкой безраздельно царствовал Не Минцзюэ. На следующий же день после того, как чету Цзян поздравляли с очередной годовщиной свадьбы в «Пристани Лотоса», они пришли сюда обсуждать развод. Юй Цзыюань очень старалась не повышать голос, и ей это не удавалось, а Не Хуайсан из шкуры лез, стараясь рассадить посетителей таким образом, чтобы вокруг ругающихся супругов оставалось хотя бы узкое кольцо приватности.
Цзян Фэнмянь любил жену. Это Не Хуайсан увидел сразу, и никак не мог понять, зачем они вообще разводятся. Да, она резкая и властная, а он мягкий и уступчивый, но разве противоположности не притягиваются?
— Когда я вернусь, сделай так, чтобы я тебя не увидела, — госпожа Юй поднялась с места, испепелила мужа взглядом. Не Хуайсан попался ей на глаза случайно, когда она как раз с недоброй усмешкой изучала стихийную зону отчуждения вокруг зоны боевых действий.
Цзян Фэнмянь тогда никуда не ушёл. Упрямо дождался жену, говорил с ней тихо, но настойчиво. Она слушала, раздражённо постукивая по столу ногтями, поймала за рукав проходящего мимо Не Хуайсана и прошипела:
— Принеси мне коктейль Бася, пока я его не...…
— Уже несу, — Не Хуайсан правильно понял просьбу, опрометью кинулся к стойке. Уже через несколько минут перед изумлённой Юй Цзыюань появился высокий бокал с пышной шапкой из взбитых сливок, политых густым фиолетовым сиропом.
— Я что заказывала?!
— Это первый и последний такой случай в «Нечистой Юдоли», — Не Хуайсан взмахнул белым полотенцем. — Этот коктейль, он вообще уникальный. Он раньше не готовился ни для кого.
В самом деле, не вызывать же полицию лишь из-за того, что уважаемая гостья опасается не удержать гнев под контролем и решила перестраховаться. Обманчиво хрупкая ладонь Юй Цзыюань легла на стол, коротко цокнуло тяжёлое кольцо. Не Хуайсан почему-то прикипел взглядом к этому кольцу. Казалось, что сейчас как полыхнёт электрическим разрядом, захлестнёт всех окружающих. Предгрозовое ощущение сгущалось в воздухе. Госпожа Юй оценивающе повернула бокал, так же придирчиво смерила взглядом Не Хуайсана, попробовала коктейль и тихо хмыкнула. Длинная пауза тянулась и тянулась. Не Минцзюэ за стойкой лирично протирал идеально прозрачный стакан, наблюдал за дегустацией напитка через стекло.
— Но я заказывала коктейль Бася, — голос утратил как минимум половину строгости.
— Это эксклюзивная рецептура.
Не Минцзюэ отставил стакан в сторону, перекинул полотенце через плечо. Только он умел так улыбаться, когда губы почти не двигаются, только глаза загораются теплом. Не Хуайсан обожал сдержанную улыбку старшего брата.
— Молочный коктейль с лошадиной дозой ликёра, взбитые сливки, ежевичный сироп, — Юй Цзыюань рассмеялась и сделала ещё один глоток. — Как назовёте шедевр?
— Если позволите, то в вашу честь. Не включая в меню.
Не Хуайсан был точно уверен, что у его брата ничего не было с Юй Цзыюань. Не просто уверен, он это знал так же точно, как и тот факт, что владельцы «Пристани Лотоса» так и не развелись ни в тот день, ни позже. Коктейль назвали Цзыдянь, и это персональное предложение готовилось исключительно для госпожи Юй, и исключительно руками Не Минцзюэ. Даже сейчас, когда Не Хуайсан занял его место за стойкой, и посетители считают его старшего брата просто туповатым вышибалой и варваром, не подозревая что он, вообще-то, владелец «Нечистой Юдоли».
Цзян Фэнмянь тогда сделал прекрасную рекламу для «Нечистой Юдоли», аккуратно упомянув несколько раз в деловых переговорах. Это выяснилось случайно.
— Поговорите с Не Хуайсаном, и всё решится само собой. Так мне сказали.
Не Хуайсан только учился быть барменом и некоторой оторопью смотрел на совершенно неожиданного посетителя. Лань Цижэнь, владелец «Облачных Глубин» — пафосного и очень дорогого заведения с претензией на белую костью и голубую кровь — сидел за стойкой «Нечистой Юдоли» и неодобрительно морозил юного бармена строгим взглядом.
— Тебе тоже так сказали? — почти рядом с ним сел Вэнь Жохань.
Не Хуайсан до сих пор помнил, как тогда пытался сглотнуть сухим горлом и отчаянно таращился на старшего брата поверх голов посетителей. Заведение Вэней «Безночный Город» в который раз порывалось поглотить конкурентов, объявляя это выгодным сотрудничеством.
— Не знаю, что вам и посоветовать, — бледно выдавил Не Хуайсан.
Он до сих пор понятия не имел, с какого перепуга принялся заваривать чай вместо того, чтобы предложить виски. Оба ничего не заказали, сразу принялись культурно ссориться. Лань Цижэнь холодно отбивал агрессивные наскоки собеседника, подчёркнуто вежливо прерывался на глоток чая. Вэнь Жохань так же прерывался на поставленную перед ним чашку чёрного кофе, сваренного с острым перцем и никакого сахара.
Никто не понял тогда, что такого сделал юный бармен, и почему заклятые конкуренты ушли почти трезвые и почти в обнимку, но разговоры о слиянии заведений прекратились на следующий же день. Да он и сам этого не понял.
— Сходи в «Нечистую Юдоль», поговори с Не Хуайсаном.
Этот совет давали друг другу по любому поводу. Никто не умел так внимательно слушать, как он. Никто не умел так убедительно и вовремя сказать «я ничего не знаю», чтобы разговор свернул в сторону конструктива. На стойке подписывались контракты, мирным путём и в досудебном порядке расторгались спорные договора, решались личные конфликты. Не Хуайсан много слушал, много болтал, но вытянуть из него хоть слово о ком-то из посетителей было абсолютно невозможно.
Вот и сейчас, когда назревала пьяная ссора, он только меланхолично улыбался, варил кофе, натирал стаканы и посматривал на младшего сына Вэнь Жоханя, который умудрился докопаться до собственной родственницы, явно позабыв о том, что она ему родственница. То пытался схватить за плечи, то поцеловать в щёку.
— Мне одну Губительницу, а ей — что ты будешь? — ей коктейль «Золотая канарейка». И быстро!
Вэнь Чао в «Нечистой Юдоли» не любили. Хамоватый, наглый, но ради Вэнь Цин его терпели.
Лань Чжань из «Облачных Глубин» даже голову не повернул. Он приходил раньше других, ничего не заказывал, сидел за стойкой почти рядом с кофемашиной и пил воду без газа. Не Хуайсан иногда мечтал, чтобы хотя бы однажды стряслось чудо, и все посетители взяли с него пример. Это был бы очень невыгодный для кассы вечер, но зато как тихо было бы в баре.
— У вас в карте напитков нет коктейля «Золотая канарейка», — вполголоса проговорил Лань Чжань.
— Есть, — Не Хуайсан не глядя нажал кнопку быстрого набора и проговорил в трубку. — Такси к бару «Нечистая Юдоль», пожалуйста. К служебному входу. Спасибо.
Положил мобильный и с тонкой улыбкой смешивал Черепаху-Губительницу. Убойное месиво из русской водки, текилы и подогретого тёмного пива.
— В дамской уборной висит особое меню. Коктейль «Золотая канарейка» — такси к служебному входу и сопровождение охраны. Коктейль «Бася» — срочно вызовите полицию. Коктейль «Пучина» — спрячьте меня. Девушки должны иметь возможность отделаться от навязчивого ухажёра и улизнуть.
Лань Чжаню можно было это рассказывать. Трезвым его ни разу не замечали в роли навязчивого ухажёра, а пил он исключительно с Вэй Ином. Собственно, он же его потом и уводил, заботливо придерживая на поворотах и не давая сунуть в карман пепельницу.
Вэнь Цин явно сказала, что собирается припудрить носик, встала, с каменным лицом выдержала шлепок по заднице и ушла в уборную. Вэнь Чао тут же устроил свару с молодыми официантами из «Облачных Глубин» — эти отвечали на любые выходки только задорным хохотом, пили джин-тоник. Сычжуй и Цзинъи могли тут веселиться только ещё с полчаса, с ними в компании чаще всего видели Цзинь Лина — официанта из «Башни Золотого Карпа». Потом придёт владелец «Облачных Глубин», строго на них посмотрит, закажет только чай, и будет сверлить молодняк глазами, пока веселье не скиснет, и они не уберутся по домам. Это со своими племянниками Лань Цижэнь ничего не мог поделать — Лань Чжань отмалчивался, строго глядя в стакан с водой, а Лань Сичэнь своей доброжелательностью мог довести до белого каления даже Вэнь Чао.
В глубине служебного помещения Не Минцзюэ вывел Вэнь Цин на улицу, усадил в такси, вернулся на своё место. Не Хуайсан ему молча кивнул, отдал официанту Черепаху-Губительницу. После этого коктейля Вэнь Чао побушует ещё минут десять, потом притихнет и будет долго смотреть в стол страшными глазами, пока за ним не придёт Чжулю и не уведёт домой. Но не в этот раз.
Вэнь Чао с пьяных глаз хлопнул по заднице только вошедшего Лань Сичэня, получил по затылку пивной кружкой от уже успевшего выпить Лань Чжаня, Вэй Ин хохотал в голос и кидался жареным арахисом. Звон битой посуды, воинственные крики, яростная ругань мадам Юй, которой перевернули на платье молочный коктейль с ликёром. Не Хуайсан только горестно вздыхал за стойкой и бережно промывал порез на руке Лань Сичэня. Краснел, снова вздыхал, когда тот поглаживал его запястье длинными пальцами, проникновенно улыбался и уверял, что ему не больно.
— Больно или не больно — инфекция вам ни к чему.
— Верно.
И снова пальцами по запястью. Не Хуайсан заклеил порез пластырем, обмахнул веером раскрасневшееся лицо, неловко зацепил стакан — только осколки брызнули по каменному полу.
— Это я виноват.
— Ну что вы.
Зал постепенно пустел. Лань Сичэнь ушёл с дядей конвоировать молодняк к месту проживания, в дверях обернулся с улыбкой. Не Хуайсан только нервно опрокинул в рот глоток коньяка. К нему липла ещё одна улыбка — Мэн Яо смотрел и улыбался. Он всегда так улыбался, когда Лань Сичэнь обращал внимание не на него. От этой улыбке вдоль спины пробирало ледяной дрожью.
— Бармену нельзя пить, — голос Не Минцзюэ над головой словно окутал незримой заботой.
— Бармену можно всё, — парировал Не Хуайсан, провожая последних посетителей.
Он запер дверь. Повернул табличку — «Закрыто». В окна сиренево заглядывал ранний рассвет.
— Бармену можно почти всё, — поправил себя Не Хуайсан и уткнулся лицом в шею Не Минцзюэ, едва только оказался в надёжных объятиях. — Пить вот нельзя, это точно.
Название: Неприлично и скандально
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1711 слов
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан, адепты Цинхэ Не, в эпизоде Вэй Ин
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: R
Краткое содержание: в Нечистой Юдоли завелась странная тварь неприличной конфигурации
Примечание/Предупреждения: ООС, AU, упоминается каноничная расчленёнка, постканон, невнятный тайминг.
читать дальше
Отчаянный перепуганный вопль метался по каменным переходам, бился о стены, собирал эхо, пока не расплескался по внутреннему дворику. Не Хуайсан прикусил губу и прикрыл это красноречивое свидетельство слабости веером.
Конечно, в Нечистой Юдоли время от времени кричали. Чаще всего кричали на тренировочной площадке, иногда кричали на конюшне, порой кричали где-то в спальнях, иногда орали с чарками в руках, особенно если глава клана Не в отсутствии. Но одно дело издавать воинственные вопли с саблей в руке, или грохнуться с коня — а что, тоже бывало, никто не застрахован. В спальне, опять-таки, почему бы не повод пару раз крикнуть в голос. Ну, или не пару, а чуть больше. Празднество тоже может оказаться шумным. Но такого откровенного ужаса Не Хуайсан не припоминал.
Он бы встал сейчас, но тут и без него было кому вскакивать с озабоченным видом. Воины есть воины, а он только плавно отодвинулся от стола и прижался спиной к стене. Совершенная гарантия, что никто не подкрадётся сзади, и в Нечистой Юдоли лучшие в мире стены — надёжные, крепкие, толстые.
Хуже всего, что вопль был явно мужской, но высокие истерические нотки заставляли сомневаться. Не Хуайсан неуютно повёл плечами, выразительно захлопнул веер и… остался на месте. Вообще этого было достаточно, всех присутствующих как ветром сдуло. Определённо, быть главой клана Не это ещё одна гарантия — он окружён воинами, все они люди надёжные, обученные. От него никто и не ждёт, что он вооружится до зубов и примется бегать по длинным коридорам и переходам в поисках возмутителей спокойствия.
Младший адепт с безумными от ужаса глазами так и не смог выдавить ни одного вразумительного объяснения.
— Вот такой! — он показывал указательными пальцами расстояние примерно в чи, потом отчаянно мотал головой и тут же разводил их на расстояние два чи, испуганно дёргался и снова сводил к прежнему размеру. — Вот такой!!! Сам! Один!
— Одно хорошо, — утешающее проговорил Не Хуайсан. — Кто бы на него ни напал, эта тварь небольшого размера.
— Тварь! — выкрикнул несчастный и затрясся, выписывая кистью руки замысловатые движения, как будто пытался то ли проползти, то ли куда-то засунуть эту руку. — Вот такой!
— Толщиной с руку?
Это был плохой вопрос. Адепт застыл, сжался в комок, судорожно запахнул на себе ханьфу и снова завопил, как резаный, мотая головой и всё пытаясь описать жестами нечто вот такой длины и вот такой толщины.
Когда несчастный уснул, лекарь обстоятельно отчитался перед молодым главой клана. По всему выходило, что неведомая тварь его не тронула, на адепте не осталось никаких подозрительных эманаций, не было ни ран, ни уколов, ни укусов, даже кровоподтёков не было. Следов проклятья лекарь тоже не нашёл.
Нечистую Юдоль прочесали вдоль и поперёк, но ничего не нашли. Не Хуайсан на всякий случай оставил в своей спальне зажжённый светильник, а перед тем как забраться в кровать лично проверил под ней. Бдительность — не порок. Беспечный глава клана — беда своего клана. Если юноша чего-то испугался, то это будет найдено очень скоро.
Под утро по коридору кто-то принялся носиться с неистовым топотом, но хотя бы не кричали. Не Хуайсан устал притворяться спящим, вымучено застонал и оделся. Стоило выяснить, что происходит.
Во внутреннем дворике плясали отсветы факелов.
— Вот такой, — лязгая зубами, шептал кто-то, и тень рассказчика отмерила примерно такую же длину, как юноша накануне. — И так двигается рывками, как будто УЖЕ, и капля на конце!
— Ужас какой… вообще отдельно?
— Вообще! Это… это же…
Голос перехватило, как будто кто-то в попытке не проговориться зажал себе рот ладонью.
— Что ты мелешь, идиот?!
— Ведь все знают, что тело Не Минцзюэ долго было расчленено. Рука там, нога сям. А вот про это же никто… а кто-то проверял, у него всё на месте?!
— Клянусь небесами! — горестно зашептал первый голос. — Я что, член за неведомую тварь могу принять? Ну, мальчишке позволительно, но я взрослый человек!
— Член Не Минцзюэ?!
Не Хуайсан открыл рот, набрал полную грудь воздуха, закрыл рот, беззвучно выдохнул и сделал шаг назад, в густую тень. По-хорошему, сейчас бы рассмеяться, потому что чушь. Или выйти и строго велеть расходиться и не плодить сплетни. С другой стороны, ему не пришло в голову проверить, все ли части тела старшего брата на месте. Ну, кроме очевидного: голова, руки, ноги, торс.
— Чушь, дикий бред, быстро все разошлись, и не вздумайте разносить эти байки! Сразу видно домыслы приглашённых адептов! Стыд какой!
А это уже голос одного из старших адептов. Не Хуайсан внимательно вглядывался в его лицо, освещённое неверным светом факела. Нужно взять его на заметку, сохранять спокойствие и критическое мышление в такой идиотской ситуации — это очень полезные личные качества. Он неслышно вернулся в свою спальню и забрался на кровать, поджав ноги. Богатое воображение неожиданно взбесилось и принялось подсовывать до омерзения натуральные картинки. Вот так соберёшься совершенно невинным образом поужинать или каллиграфией заняться, а на тебя из темноты беззвучно выползет… «вот такой», толщиной с руку. И привет. И ведь не отобьёшься!
— Нужно было меньше непристойных книг читать в юности, — сам себе высказал Не Хуайсан, неуверенно покосился по тёмным углам.
Нет, так недолго и рехнуться, если в каждом углу будет мерещиться, простите, член.
Снились какие-то вопиющие непристойности. Не Хуайсан проснулся с неистово колотящимся сердцем, судорожно сжимая скомканное одеяло. Сердито смотрел на шкафчик, в котором скрывалась его коллекция особых книг. Там такого не было!
Смех смехом, но Нечистую Юдоль быстро захлестнуло шепотками и слухами. Не Хуайсан понятия не имел, что с этим делать. Он пытался смеяться над ситуацией, и раз за разом отдавал распоряжение полностью обследовать всю Нечистую Юдоль. От этого переполоха была одна несомненная польза: нашли несколько тайников с артефактами, запечатанными ещё пра-пра-предком, навели порядок в самых отдалённых закоулках, выполнили текущий ремонт, обновили двери и окна.
Последнее появление блудного члена стряслось в прачечной среди белого дня. Подвернулся под руку дородной работнице, которая как раз перебирала бельё для стирки, извернулся, мазнул вдоль запястья, оставив влажный след. На этот раз Не Хуайсан решил сам побеседовать с женщиной, рассудив, что это не трепетный юноша, не гордый воин, и не нежная девушка.
Прачка шумно отхлёбывала чай, любезно предложенный главой клана, и после каждого глотка сокрушённо покачивала головой и повторяла «ой, надо же».
— Так значит, уважаемая, это был…
— Нефритовый жезл! — категорично буркнула женщина и снова глотнула чай. — Ой, надо же… Да что ж я, в руках не держала, что ли? У меня трое детей!
Не Хуайсану потребовалось несколько тягостных мгновений, чтобы справиться со смущением и увязать в голове наличие троих детей с удержанием в руках… эээ… нефритового жезла.
— Вы опытная женщина в самом расцвете сил, — любезно кивнул Не Хуайсан. — Тем более что среди белого дня, не в темноте…
— Все говорят, что это член господина Не Минцзюэ, — она с негодованием округлила глаза и снова схватилась за чашку.
Не Хуайсан мысленно застонал. Если она сейчас скажет, что держала в руках оригинал и готова подтвердить, что это именно он, останется только сгореть на месте.
— Действительно все?
— Третьего дня, — она загнула палец и снова вытаращилась на него. — Член подстерегал молодых адептов в купальне! Подкрался, нырнул и попытался обесчестить самого младшего! Конечно, сзади него случился его приятель, но разве он…
Не Хуайсан подумал, что вот прямо сейчас он сойдёт с ума, и это будет лучший исход.
— А кухарка! Вот только позавчера чистила бедная женщина овощи! Так разве не напал он на неё, шмыгнув прямо под одежды?! Это же страшно жить! А вчера? А сегодня? Проказничает! Безобразит! — она придвинулась ближе и доверительно понизила голос. — Бабы говорят, что вам жениться пора. Это знак.
Где-то в груди заломило от задавленной попытки то ли расхохотаться, то ли зарыдать в голос. Прачка не унималась.
— Столько достойных заклинательниц в самом соку. Вот и перестанет…
— Что перестанет? — Не Хуайсан ошарашено отодвинулся.
— Одержимость у вас, молодой господин. Одни говорят, что это нефритовый жезл покойного главы Не, а вот другие говорят, что вам жениться пора. Из-за воздержания ваш нефритовый жезл и того. Блуда желает!
— Чего желает?!
— Как чего… утех! Любовных. Дело молодое. Я вам красавицу сосватаю, хотите? Я же лучшая сваха, с полсотни счастливых брачных союзов!
Не Хуайсан затравленно оглянулся и тут же уловил еле заметный запах вина. С облегчением выдохнул. Видимо, уважаемая женщина уняла понятный испуг самым простым способом из всех возможных. Вот язык и пустился того… в блуд. Слава небесам, всего лишь в разговорный.
После того, как внезапно откровенную работницу поблагодарили и выпроводили, Не Хуайсан опустошённо сидел в одиночестве, пытаясь уложить в голове неожиданный неприличный скандал, обросший сплетнями. Неизвестно, какая из сплетен хуже, и стоит ли считать комплиментом вот это вот… он развёл указательные пальцы на пару чи, критически прикинул, как носить в штанах эдакое богатство, особенно если толщиной с руку. По всему выходило, что оно может и нарядно, но непрактично. Украдкой потрогал себя — одержимость или нет, а у него все части тела были на месте и нормальных размеров.
И в этот момент возле ноги под столом что-то шевельнулось. Сердце испуганно дёрнулось, Не Хуайсан замер.
— Глава клана, — старший адепт как назло склонился в дверях. — Я собрал людей для обхода.
Нечто заползло под полу верхних одежд. Не Хуайсан не выдержал, резким рывком отшвырнул лакированный столик, развернул веер и с силой ударил сверху вниз, едва не распоров себе ногу. В разные стороны полетели сломанные планки, в руках остался металлический остов, скрывавшийся под изящной росписью шёлка и гладким благородным бамбуком.
— Это… — слабо выдохнул ошарашенный адепт, глядя на длинное и толстое существо, пригвождённое к полу.
Не Хуайсан не отпускал остатки веера. Вообще-то он не смог бы, пальцы судорогой свело.
— Подойдите ближе, — строго проговорил он, и с неудовольствием понял, что говорит почти как Лань Цижэнь. Отчётливые менторские нотки в собственном голосе немало его удивили. — Вот так выглядит детёныш змея-измерителя. Действительно похоже на… член. Только это не головка, это голова, с пастью.
— Мы же искали…
— Что вы искали?
Адепт покраснел и отвёл глаза. Не Хуайсан сердито нахмурился, стараясь не хохотать в голос.
— Что же. Потрудитесь привести сюда собранных для обхода людей, объяснить им, что искать нужно свежую кладку змея-измерителя где-то в окрестностях. Детёныши этой твари любопытны, но не опасны. И я вас прошу, сделайте что-то с этими непристойными слухами! Кому только в голову пришло!
У него получилось разжать пальцы и подняться на ноги, сурово уставиться на адепта, пусть и снизу вверх. Но поклонился он низко, идеально сложив перед собой руки, и пятился до самой двери. Не Хуайсан медленно выдохнул. Только бы не прижился этот нелепый слух, только бы не прилип…
***
— Бродячий хуй тебе товарищ!
Ссора на трактире — что может быть банальнее. Не умеют пить некоторые, вот и раскричались, не дают прилично посидеть с другом. Вэй Ин подавился вином и вытаращился.
— Вэй-сюн, не обращай внимания, — Не Хуайсан вымучено улыбнулся. — У нас тут, сам видишь, люди творчески переосмысляют даже примитивное искусство площадной брани. Изысканность и чистота… бесхитростность порывов.
— Как у невоспитанных детей, — глубокомысленно подхватил Вэй Ин и рассмеялся, наполняя чарки.
Написал три миника, вообще ничего серьёзного в голове не держа (не держа, блядь, гений словесности), на последнем вообще просто радостно ржал. Шоп вы поняли, фик про хуй читала моя мама (моя странная семья™) и нашла там глупую опечатку, от которой мне очень стыдно. Меня извиняет только то, что... нихрена меня не извиняет. Написать "об стены" вместо "о стены" — это неприлично.
И конечно я всё это тащу сюда, нет, не стыдно, и на фикбук утащу, и мне снова не стыдно. ^___^
Так вот, пользуясь случаем: я такой радый, что это понравилось не только мне, это словами не передать просто!))
Название: Глаз бури
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1298 слов
Пейринг/Персонажи: Не Минцзюэ/Мэн Яо
Категория: слэш
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Мэн Яо действительно хочет быть уникальным и единственным для Не Минцзюэ, и для этого все методы хороши.
Примечание/Предупреждения: возможный ООС, вольное обращение с каноном, отчётливое влияние дорамы.
читать дальшеНадёжный. Целеустремлённый. Отважный. Самоотверженный. Да.
Мэн Яо не мог забыть и выкинуть из головы все эпитеты, которыми его так ошарашил глава клана Не. Так чувствует себя человек, стоящий на кромке урагана — опасно, и стоило бы бежать, но очаровывает, пропитывает первобытным безумием неудержимой стихии. А потом ураган захватывает тебя, стремительно куда-то несёт, и приходишь в сознание в самом центре. Да, вокруг беснуется хаос, но здесь тихо, потрясающе уютно, тепло, и буря обнимает со всех сторон, прячет от мира. Глаз бури смотрит на тебя с безжалостных небес, и если хватит ловкости остаться в этом центре навсегда, ни один порыв яростного ледяного ветра не коснётся твоего тела.
— Как она? — Не Минцзюэ попытался смягчить резкий голос, и вошёл беззвучно, деликатно отодвигая тонкую кисейную завесу, не пускавшую докучливых мух.
Мэн Яо осторожно приложил к губам указательный палец, сокрушённо покачал головой. Пожилая женщина на кровати действительно была очень плоха, смерть уже простёрла над ней властную руку, и единственное, что он мог сделать для несчастной — облегчить её страдания. Слуги шептались, превознося самоотверженность Мэн Яо, ходили на цыпочках. Он мягкими движениями, чтобы не тревожить умирающую плеском воды, отжимал мягкую ткань, менял примочку на её пылающем лбу. Поил травяным настоем, капая в приоткрытый рот с кончиков пальцев — она не могла глотать, но лекарь надеялся, что если вот так, бесконечно долгими часами, по капле, то хоть что-то усвоится, поможет ей не мучиться.
— Ты должен поспать, — выдохнул в самое ухо еле слышный голос Не Минцзюэ. — Третий день не спишь. Глаза красные.
Он только помотал головой, упрямо растирая ей руки лёгким маслом с нежным цветочным ароматом. Служанки рассказали, что старая нянька главы клана любит этот запах. Мэн Яо окружил её любимыми вещами, с целеустремлённостью фанатика добывая сведения у всех подряд. Рядом с кроватью — ваза, полная красных яблок. Да, она не может есть, но когда гаснущий взгляд скользил по сочным плодам, на бледных губах появлялось подобие улыбки. Она заставляла маленького Не Минцзюэ съедать каждый день по спелому яблоку, считая это лучшим средством от всех болезней.
Мэн Яо оставался с ней до конца. Успел послать за главой, когда нянька беспокойно пошарила пальцами по лёгкому одеялу, чтобы он смог проститься. Отчаянно ловил Не Минцзюэ за руки, когда он в бешенстве начал было крушить комнату — слуги суеверно шептались, что Мэн Яо точно решил умереть, никто не осмеливался попадаться ему в моменты гнева. И награда, упавшая в руки, была воистину огромной. Слёзы. Злые бессильные слёзы по-настоящему сильного человека. Эти слёзы пропитали ханьфу на плече. Да, Не Минцзюэ вырвался из рук, едва не свернув ему шею, ушёл, предоставив ему заниматься похоронами, но до этого… Мэн Яо не мог перестать трогать влажное пятно на плече, что-то внутри сладострастно дрожало, вынуждая сгибать пальцы хищными когтями. Как он неумело рыдал, стыдясь этих жалких звуков… Стоило закрыть глаза, и этот плач шёпотом нежной музыки ласкал слух.
Один за другим при разных обстоятельствах умирали люди, которые так или иначе были дороги главе клана. Мэн Яо самоотверженно боролся за каждого. Не было человека более преданного, его самоотречение в служении господину вызывала суеверную оторопь. Иногда ему удавалось вырвать человека из когтей смерти — Не Минцзюэ не помнил себя от радости, а радость выражал своеобразно. Один раз хлопнул по плечу, счастливо оскалившись, и Мэн Яо долго лечил тяжёлый ушиб. Но это такие мелочи.
— Господин Не, — Мэн Яо склонился в безукоризненном поклоне, глядя на разгорячённого тренировкой главу клана, как он опускает саблю и хищно поворачивается. — Вы велели сразу бежать к вам при любых новостях.
Он снова еле дышал от возбуждения, когда в тёмных глазах Не Минцзюэ расширившиеся зрачки плеснули глубокой темнотой, губы недоверчиво дрогнули, как будто боялись выпустить улыбку.
— Ты пришёл сам, значит…
— Да, — Мэн Яо склонился ещё ниже, спрятав раскрасневшееся лицо. — Жизнь вашего родственника вне опасности. Конечно, нужно будет строго соблюдать рекомендации врача, лежать, принимать лекарства, но уже через пару недель он сможет сесть в седло.
— Ох, — Не Минцзюэ резким жестом послал саблю в специальную подставку, махнул рукой, отпуская прислугу, и Мэн Яо ошарашено застонал в крепких объятиях. От главы клана пахло свежим потом, разгорячённой кожей, как от сильного зверя.
— Спасибо, — глухое рычание прокатилось по всему телу, ноги сами подогнулись. Упал бы, если бы не крепкие руки. — А-Яо, спасибо.
Всегда жёстко сжатые губы оказались такими сладкими в неистовом поцелуе, Мэн Яо только задыхался, захваченный этим ураганом, еле слышно стонал от боли — Не Минцзюэ никогда не контролировал силу рук, но именно это и нравилось. Ему хотелось большего, но не осмелился. Нет, не осмелился. Нужно очень быстро бежать в глазе бури, чтобы не попасть под порывы жестокого ветра.
Это ничего, что чудом спасённого дядюшку спустя пару месяцев насмерть затоптал взбесившийся жеребец. Только дядюшка умел так воспитывать боевых коней. Рано или поздно его мастерство должно было ему изменить. Чудо по имени Мэн Яо убивалось больше всех, ведь он столько сил приложил, чтобы вылечить страдальца. Жестокие небеса, жестокая судьба. Почерневший от горя глава клана не отпустил его в тот вечер — уснул, лёжа головой на коленях Мэн Яо, а тот побоялся пошевелиться и потревожить своего свирепого господина. Сидел до утра неподвижно, с упоением выглаживая суровое лицо, стирая горькую складку у губ.
— У меня остался только брат, — прошептал Не Минцзюэ, и Мэн Яо вздрогнул от неожиданности. Не смог определить, что глава клана уже не спит, одёрнул руки. — Нет, продолжай. У меня остался только младший брат… и ты. Мэн Яо. Сохрани для меня Не Хуайсана. Ты сможешь, я знаю.
— Вы доверите мне молодого господина?
Вместо ответа Не Минцзюэ порывисто сцапал его за волосы, потянул согнуться. Держал крепко, дышал в губы, как будто пытался влить в него часть своей силы. Мэн Яо не нужно было так держать, он и не хотел вырываться. Ощущение власти вползало под кожу медленно, опасно трогало острыми когтями бешено стучащее сердце.
— Обещай мне.
Мэн Яо осторожно накрыл пальцами его судорожно сжатый кулак. Наклонился ниже — задеревеневшая от долгой неподвижности спина жалобно заныла.
— Обещай.
— Господин Не, — он еле задевал губы сдавленным дыханием, почти ощущал прикосновение.
— Обещай, что умрёшь, но сохранишь. Для меня.
Что оставалось делать? Мэн Яо не мог не восхищаться фанатическим чутьём своего господина. Вряд ли он догадался, вряд ли понял. Чуял на уровне звериных инстинктов? Обезоружил одной лишь просьбой. В груди ломило от желания прижаться к его губам, выпить эту горечь.
Эта просьба поселила в нём страх. Безотчётный жадный ужас не давал спать ночами. Мэн Яо столько раз стоял над спящим Не Хуайсаном, перебирая в уме способы, как избавиться от него и остаться единственным в сердце Не Минцзюэ… и не мог найти. Здесь не подошёл бы яд, как в случае со старой нянькой — было интересно поить её отравой, медленно сводящей в могилу, вместо назначенного лекарем снадобья. Здесь не годился и подстроенный несчастный случай — к боевому коню Не Хуайсана было не подтащить. В горле давил скомканный вопль… этот сопляк занимал его место. Даже подушкой не удушить.
Мягкий. Слабый. Глупый. Бестолковый младший братец. Оберегать его от опасностей было не сложно, личное чудовище на страже — это выгодно, это лучший способ защитить кого угодно. Мэн Яо распознавал риск ещё до того, как он становился очевидным, чувствовал кожей. Пусть лучше эти его приятели из ордена Юньмэн Цзян станут причиной его смерти, раз тянут его на рискованные приключения. День за днём. Месяц за месяцем… годами не позволять себе ничего, кроме жалких крох внимания, таких драгоценных…
— Моя любимая жертва, — Мэн Яо время от времени укладывал отрубленную голову Не Минцзюэ себе на колени, как тогда. — Как я мог позволить тебе любить кого-то ещё, кроме меня? Они должны были умереть, а покойники быстро забываются…
Он ласково причёсывал и переплетал волосы Не Минцзюэ, скользил пальцами по его лицу, непримиримому даже в смерти. Теперь можно было целовать его столько, сколько душе угодно, сколько угодно сладострастному чудовищу где-то внутри.
— И уж конечно я не мог позволить никому другому убить тебя. Только я… только мне можно. Только я знаю, что с тобой стало, Не Минцзюэ. Только мне плакать над тобой.
Глаз бури. Единственное спокойное место в этой жизни. Как его найти теперь, если он убил бурю своими руками? Оставалось только по возможности выполнять последнее обещание — хранить молодого господина Не… до самой смерти.
Название: Там, где пьют
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1664 слова
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан/ Не Минцзюэ, Не Хуайсан/Лань Сичэнь, Лань Цижэнь/Вэнь Жохань, Цзян Фэнмянь/Юй Цзыюань, Лань Чжань/Вэй Ин, Вэнь Чао/Вэнь Цин, и другие
Категория: джен
Жанр: AU
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: в баре «Нечистая Юдоль» просто пьют.
Примечание/Предупреждения: банальная «кофешоп!AU» без претензий на оригинальность, сплошной ООС, расчет на бэкграунд из канона, элемент ретеллинга эпизода из книги Михаэня Энде «Момо».
читать дальше
Конкуренция рождает чудовищ. Можно завлекать посетителей дополнительными плюшками, можно сулить им бесплатные орешки. Можно первое время отчаянно демпинговать и наливать текилу по закупочной цене буквально себе в ущерб. Можно позиционировать себя как элитное заведение, куда стремятся попасть буквально все вокруг. В «Нечистой Юдоли» пошли по другому пути.
Бар, в котором пьют. И всё. Поэтому в «Нечистую Юдоль» ходили пить бармены из «Облачных Глубин», официанты и повара из пафосной «Башни Золотого Карпа», весь персонал «Пристани Лотоса», включая хозяйку. Даже из «Безночного города» всё равно приходили, пусть и надменные, но настолько измученные круглосуточным графиком, что на ссоры сил у них уже не хватало.
Не Хуайсан за стойкой обычно просто беседовал с посетителями. Создавалось впечатление, что бармен ничего не делает всю смену — только слушает, как кто-то над стаканом изливает ему душу, иногда вставляет пару слов, смеётся или молча сочувствует, а напитки наливаются как-то сами собой под прикрытием белого веера. Иногда оказывается, что это вовсе и не веер, а полотенце, которым до блеска натираются бокалы.
Первыми из конкурентов-посетителей в «Нечистой Юдоли», как ни странно, появились хозяева «Пристани Лотоса». Не Хуайсан тогда ещё был просто официантом, за стойкой безраздельно царствовал Не Минцзюэ. На следующий же день после того, как чету Цзян поздравляли с очередной годовщиной свадьбы в «Пристани Лотоса», они пришли сюда обсуждать развод. Юй Цзыюань очень старалась не повышать голос, и ей это не удавалось, а Не Хуайсан из шкуры лез, стараясь рассадить посетителей таким образом, чтобы вокруг ругающихся супругов оставалось хотя бы узкое кольцо приватности.
Цзян Фэнмянь любил жену. Это Не Хуайсан увидел сразу, и никак не мог понять, зачем они вообще разводятся. Да, она резкая и властная, а он мягкий и уступчивый, но разве противоположности не притягиваются?
— Когда я вернусь, сделай так, чтобы я тебя не увидела, — госпожа Юй поднялась с места, испепелила мужа взглядом. Не Хуайсан попался ей на глаза случайно, когда она как раз с недоброй усмешкой изучала стихийную зону отчуждения вокруг зоны боевых действий.
Цзян Фэнмянь тогда никуда не ушёл. Упрямо дождался жену, говорил с ней тихо, но настойчиво. Она слушала, раздражённо постукивая по столу ногтями, поймала за рукав проходящего мимо Не Хуайсана и прошипела:
— Принеси мне коктейль Бася, пока я его не...…
— Уже несу, — Не Хуайсан правильно понял просьбу, опрометью кинулся к стойке. Уже через несколько минут перед изумлённой Юй Цзыюань появился высокий бокал с пышной шапкой из взбитых сливок, политых густым фиолетовым сиропом.
— Я что заказывала?!
— Это первый и последний такой случай в «Нечистой Юдоли», — Не Хуайсан взмахнул белым полотенцем. — Этот коктейль, он вообще уникальный. Он раньше не готовился ни для кого.
В самом деле, не вызывать же полицию лишь из-за того, что уважаемая гостья опасается не удержать гнев под контролем и решила перестраховаться. Обманчиво хрупкая ладонь Юй Цзыюань легла на стол, коротко цокнуло тяжёлое кольцо. Не Хуайсан почему-то прикипел взглядом к этому кольцу. Казалось, что сейчас как полыхнёт электрическим разрядом, захлестнёт всех окружающих. Предгрозовое ощущение сгущалось в воздухе. Госпожа Юй оценивающе повернула бокал, так же придирчиво смерила взглядом Не Хуайсана, попробовала коктейль и тихо хмыкнула. Длинная пауза тянулась и тянулась. Не Минцзюэ за стойкой лирично протирал идеально прозрачный стакан, наблюдал за дегустацией напитка через стекло.
— Но я заказывала коктейль Бася, — голос утратил как минимум половину строгости.
— Это эксклюзивная рецептура.
Не Минцзюэ отставил стакан в сторону, перекинул полотенце через плечо. Только он умел так улыбаться, когда губы почти не двигаются, только глаза загораются теплом. Не Хуайсан обожал сдержанную улыбку старшего брата.
— Молочный коктейль с лошадиной дозой ликёра, взбитые сливки, ежевичный сироп, — Юй Цзыюань рассмеялась и сделала ещё один глоток. — Как назовёте шедевр?
— Если позволите, то в вашу честь. Не включая в меню.
Не Хуайсан был точно уверен, что у его брата ничего не было с Юй Цзыюань. Не просто уверен, он это знал так же точно, как и тот факт, что владельцы «Пристани Лотоса» так и не развелись ни в тот день, ни позже. Коктейль назвали Цзыдянь, и это персональное предложение готовилось исключительно для госпожи Юй, и исключительно руками Не Минцзюэ. Даже сейчас, когда Не Хуайсан занял его место за стойкой, и посетители считают его старшего брата просто туповатым вышибалой и варваром, не подозревая что он, вообще-то, владелец «Нечистой Юдоли».
Цзян Фэнмянь тогда сделал прекрасную рекламу для «Нечистой Юдоли», аккуратно упомянув несколько раз в деловых переговорах. Это выяснилось случайно.
— Поговорите с Не Хуайсаном, и всё решится само собой. Так мне сказали.
Не Хуайсан только учился быть барменом и некоторой оторопью смотрел на совершенно неожиданного посетителя. Лань Цижэнь, владелец «Облачных Глубин» — пафосного и очень дорогого заведения с претензией на белую костью и голубую кровь — сидел за стойкой «Нечистой Юдоли» и неодобрительно морозил юного бармена строгим взглядом.
— Тебе тоже так сказали? — почти рядом с ним сел Вэнь Жохань.
Не Хуайсан до сих пор помнил, как тогда пытался сглотнуть сухим горлом и отчаянно таращился на старшего брата поверх голов посетителей. Заведение Вэней «Безночный Город» в который раз порывалось поглотить конкурентов, объявляя это выгодным сотрудничеством.
— Не знаю, что вам и посоветовать, — бледно выдавил Не Хуайсан.
Он до сих пор понятия не имел, с какого перепуга принялся заваривать чай вместо того, чтобы предложить виски. Оба ничего не заказали, сразу принялись культурно ссориться. Лань Цижэнь холодно отбивал агрессивные наскоки собеседника, подчёркнуто вежливо прерывался на глоток чая. Вэнь Жохань так же прерывался на поставленную перед ним чашку чёрного кофе, сваренного с острым перцем и никакого сахара.
Никто не понял тогда, что такого сделал юный бармен, и почему заклятые конкуренты ушли почти трезвые и почти в обнимку, но разговоры о слиянии заведений прекратились на следующий же день. Да он и сам этого не понял.
— Сходи в «Нечистую Юдоль», поговори с Не Хуайсаном.
Этот совет давали друг другу по любому поводу. Никто не умел так внимательно слушать, как он. Никто не умел так убедительно и вовремя сказать «я ничего не знаю», чтобы разговор свернул в сторону конструктива. На стойке подписывались контракты, мирным путём и в досудебном порядке расторгались спорные договора, решались личные конфликты. Не Хуайсан много слушал, много болтал, но вытянуть из него хоть слово о ком-то из посетителей было абсолютно невозможно.
Вот и сейчас, когда назревала пьяная ссора, он только меланхолично улыбался, варил кофе, натирал стаканы и посматривал на младшего сына Вэнь Жоханя, который умудрился докопаться до собственной родственницы, явно позабыв о том, что она ему родственница. То пытался схватить за плечи, то поцеловать в щёку.
— Мне одну Губительницу, а ей — что ты будешь? — ей коктейль «Золотая канарейка». И быстро!
Вэнь Чао в «Нечистой Юдоли» не любили. Хамоватый, наглый, но ради Вэнь Цин его терпели.
Лань Чжань из «Облачных Глубин» даже голову не повернул. Он приходил раньше других, ничего не заказывал, сидел за стойкой почти рядом с кофемашиной и пил воду без газа. Не Хуайсан иногда мечтал, чтобы хотя бы однажды стряслось чудо, и все посетители взяли с него пример. Это был бы очень невыгодный для кассы вечер, но зато как тихо было бы в баре.
— У вас в карте напитков нет коктейля «Золотая канарейка», — вполголоса проговорил Лань Чжань.
— Есть, — Не Хуайсан не глядя нажал кнопку быстрого набора и проговорил в трубку. — Такси к бару «Нечистая Юдоль», пожалуйста. К служебному входу. Спасибо.
Положил мобильный и с тонкой улыбкой смешивал Черепаху-Губительницу. Убойное месиво из русской водки, текилы и подогретого тёмного пива.
— В дамской уборной висит особое меню. Коктейль «Золотая канарейка» — такси к служебному входу и сопровождение охраны. Коктейль «Бася» — срочно вызовите полицию. Коктейль «Пучина» — спрячьте меня. Девушки должны иметь возможность отделаться от навязчивого ухажёра и улизнуть.
Лань Чжаню можно было это рассказывать. Трезвым его ни разу не замечали в роли навязчивого ухажёра, а пил он исключительно с Вэй Ином. Собственно, он же его потом и уводил, заботливо придерживая на поворотах и не давая сунуть в карман пепельницу.
Вэнь Цин явно сказала, что собирается припудрить носик, встала, с каменным лицом выдержала шлепок по заднице и ушла в уборную. Вэнь Чао тут же устроил свару с молодыми официантами из «Облачных Глубин» — эти отвечали на любые выходки только задорным хохотом, пили джин-тоник. Сычжуй и Цзинъи могли тут веселиться только ещё с полчаса, с ними в компании чаще всего видели Цзинь Лина — официанта из «Башни Золотого Карпа». Потом придёт владелец «Облачных Глубин», строго на них посмотрит, закажет только чай, и будет сверлить молодняк глазами, пока веселье не скиснет, и они не уберутся по домам. Это со своими племянниками Лань Цижэнь ничего не мог поделать — Лань Чжань отмалчивался, строго глядя в стакан с водой, а Лань Сичэнь своей доброжелательностью мог довести до белого каления даже Вэнь Чао.
В глубине служебного помещения Не Минцзюэ вывел Вэнь Цин на улицу, усадил в такси, вернулся на своё место. Не Хуайсан ему молча кивнул, отдал официанту Черепаху-Губительницу. После этого коктейля Вэнь Чао побушует ещё минут десять, потом притихнет и будет долго смотреть в стол страшными глазами, пока за ним не придёт Чжулю и не уведёт домой. Но не в этот раз.
Вэнь Чао с пьяных глаз хлопнул по заднице только вошедшего Лань Сичэня, получил по затылку пивной кружкой от уже успевшего выпить Лань Чжаня, Вэй Ин хохотал в голос и кидался жареным арахисом. Звон битой посуды, воинственные крики, яростная ругань мадам Юй, которой перевернули на платье молочный коктейль с ликёром. Не Хуайсан только горестно вздыхал за стойкой и бережно промывал порез на руке Лань Сичэня. Краснел, снова вздыхал, когда тот поглаживал его запястье длинными пальцами, проникновенно улыбался и уверял, что ему не больно.
— Больно или не больно — инфекция вам ни к чему.
— Верно.
И снова пальцами по запястью. Не Хуайсан заклеил порез пластырем, обмахнул веером раскрасневшееся лицо, неловко зацепил стакан — только осколки брызнули по каменному полу.
— Это я виноват.
— Ну что вы.
Зал постепенно пустел. Лань Сичэнь ушёл с дядей конвоировать молодняк к месту проживания, в дверях обернулся с улыбкой. Не Хуайсан только нервно опрокинул в рот глоток коньяка. К нему липла ещё одна улыбка — Мэн Яо смотрел и улыбался. Он всегда так улыбался, когда Лань Сичэнь обращал внимание не на него. От этой улыбке вдоль спины пробирало ледяной дрожью.
— Бармену нельзя пить, — голос Не Минцзюэ над головой словно окутал незримой заботой.
— Бармену можно всё, — парировал Не Хуайсан, провожая последних посетителей.
Он запер дверь. Повернул табличку — «Закрыто». В окна сиренево заглядывал ранний рассвет.
— Бармену можно почти всё, — поправил себя Не Хуайсан и уткнулся лицом в шею Не Минцзюэ, едва только оказался в надёжных объятиях. — Пить вот нельзя, это точно.
Название: Неприлично и скандально
Автор: Орден Цинхэ Не
Бета: Орден Цинхэ Не
Размер: 1711 слов
Пейринг/Персонажи: Не Хуайсан, адепты Цинхэ Не, в эпизоде Вэй Ин
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: R
Краткое содержание: в Нечистой Юдоли завелась странная тварь неприличной конфигурации
Примечание/Предупреждения: ООС, AU, упоминается каноничная расчленёнка, постканон, невнятный тайминг.
читать дальше
Отчаянный перепуганный вопль метался по каменным переходам, бился о стены, собирал эхо, пока не расплескался по внутреннему дворику. Не Хуайсан прикусил губу и прикрыл это красноречивое свидетельство слабости веером.
Конечно, в Нечистой Юдоли время от времени кричали. Чаще всего кричали на тренировочной площадке, иногда кричали на конюшне, порой кричали где-то в спальнях, иногда орали с чарками в руках, особенно если глава клана Не в отсутствии. Но одно дело издавать воинственные вопли с саблей в руке, или грохнуться с коня — а что, тоже бывало, никто не застрахован. В спальне, опять-таки, почему бы не повод пару раз крикнуть в голос. Ну, или не пару, а чуть больше. Празднество тоже может оказаться шумным. Но такого откровенного ужаса Не Хуайсан не припоминал.
Он бы встал сейчас, но тут и без него было кому вскакивать с озабоченным видом. Воины есть воины, а он только плавно отодвинулся от стола и прижался спиной к стене. Совершенная гарантия, что никто не подкрадётся сзади, и в Нечистой Юдоли лучшие в мире стены — надёжные, крепкие, толстые.
Хуже всего, что вопль был явно мужской, но высокие истерические нотки заставляли сомневаться. Не Хуайсан неуютно повёл плечами, выразительно захлопнул веер и… остался на месте. Вообще этого было достаточно, всех присутствующих как ветром сдуло. Определённо, быть главой клана Не это ещё одна гарантия — он окружён воинами, все они люди надёжные, обученные. От него никто и не ждёт, что он вооружится до зубов и примется бегать по длинным коридорам и переходам в поисках возмутителей спокойствия.
Младший адепт с безумными от ужаса глазами так и не смог выдавить ни одного вразумительного объяснения.
— Вот такой! — он показывал указательными пальцами расстояние примерно в чи, потом отчаянно мотал головой и тут же разводил их на расстояние два чи, испуганно дёргался и снова сводил к прежнему размеру. — Вот такой!!! Сам! Один!
— Одно хорошо, — утешающее проговорил Не Хуайсан. — Кто бы на него ни напал, эта тварь небольшого размера.
— Тварь! — выкрикнул несчастный и затрясся, выписывая кистью руки замысловатые движения, как будто пытался то ли проползти, то ли куда-то засунуть эту руку. — Вот такой!
— Толщиной с руку?
Это был плохой вопрос. Адепт застыл, сжался в комок, судорожно запахнул на себе ханьфу и снова завопил, как резаный, мотая головой и всё пытаясь описать жестами нечто вот такой длины и вот такой толщины.
Когда несчастный уснул, лекарь обстоятельно отчитался перед молодым главой клана. По всему выходило, что неведомая тварь его не тронула, на адепте не осталось никаких подозрительных эманаций, не было ни ран, ни уколов, ни укусов, даже кровоподтёков не было. Следов проклятья лекарь тоже не нашёл.
Нечистую Юдоль прочесали вдоль и поперёк, но ничего не нашли. Не Хуайсан на всякий случай оставил в своей спальне зажжённый светильник, а перед тем как забраться в кровать лично проверил под ней. Бдительность — не порок. Беспечный глава клана — беда своего клана. Если юноша чего-то испугался, то это будет найдено очень скоро.
Под утро по коридору кто-то принялся носиться с неистовым топотом, но хотя бы не кричали. Не Хуайсан устал притворяться спящим, вымучено застонал и оделся. Стоило выяснить, что происходит.
Во внутреннем дворике плясали отсветы факелов.
— Вот такой, — лязгая зубами, шептал кто-то, и тень рассказчика отмерила примерно такую же длину, как юноша накануне. — И так двигается рывками, как будто УЖЕ, и капля на конце!
— Ужас какой… вообще отдельно?
— Вообще! Это… это же…
Голос перехватило, как будто кто-то в попытке не проговориться зажал себе рот ладонью.
— Что ты мелешь, идиот?!
— Ведь все знают, что тело Не Минцзюэ долго было расчленено. Рука там, нога сям. А вот про это же никто… а кто-то проверял, у него всё на месте?!
— Клянусь небесами! — горестно зашептал первый голос. — Я что, член за неведомую тварь могу принять? Ну, мальчишке позволительно, но я взрослый человек!
— Член Не Минцзюэ?!
Не Хуайсан открыл рот, набрал полную грудь воздуха, закрыл рот, беззвучно выдохнул и сделал шаг назад, в густую тень. По-хорошему, сейчас бы рассмеяться, потому что чушь. Или выйти и строго велеть расходиться и не плодить сплетни. С другой стороны, ему не пришло в голову проверить, все ли части тела старшего брата на месте. Ну, кроме очевидного: голова, руки, ноги, торс.
— Чушь, дикий бред, быстро все разошлись, и не вздумайте разносить эти байки! Сразу видно домыслы приглашённых адептов! Стыд какой!
А это уже голос одного из старших адептов. Не Хуайсан внимательно вглядывался в его лицо, освещённое неверным светом факела. Нужно взять его на заметку, сохранять спокойствие и критическое мышление в такой идиотской ситуации — это очень полезные личные качества. Он неслышно вернулся в свою спальню и забрался на кровать, поджав ноги. Богатое воображение неожиданно взбесилось и принялось подсовывать до омерзения натуральные картинки. Вот так соберёшься совершенно невинным образом поужинать или каллиграфией заняться, а на тебя из темноты беззвучно выползет… «вот такой», толщиной с руку. И привет. И ведь не отобьёшься!
— Нужно было меньше непристойных книг читать в юности, — сам себе высказал Не Хуайсан, неуверенно покосился по тёмным углам.
Нет, так недолго и рехнуться, если в каждом углу будет мерещиться, простите, член.
Снились какие-то вопиющие непристойности. Не Хуайсан проснулся с неистово колотящимся сердцем, судорожно сжимая скомканное одеяло. Сердито смотрел на шкафчик, в котором скрывалась его коллекция особых книг. Там такого не было!
Смех смехом, но Нечистую Юдоль быстро захлестнуло шепотками и слухами. Не Хуайсан понятия не имел, что с этим делать. Он пытался смеяться над ситуацией, и раз за разом отдавал распоряжение полностью обследовать всю Нечистую Юдоль. От этого переполоха была одна несомненная польза: нашли несколько тайников с артефактами, запечатанными ещё пра-пра-предком, навели порядок в самых отдалённых закоулках, выполнили текущий ремонт, обновили двери и окна.
Последнее появление блудного члена стряслось в прачечной среди белого дня. Подвернулся под руку дородной работнице, которая как раз перебирала бельё для стирки, извернулся, мазнул вдоль запястья, оставив влажный след. На этот раз Не Хуайсан решил сам побеседовать с женщиной, рассудив, что это не трепетный юноша, не гордый воин, и не нежная девушка.
Прачка шумно отхлёбывала чай, любезно предложенный главой клана, и после каждого глотка сокрушённо покачивала головой и повторяла «ой, надо же».
— Так значит, уважаемая, это был…
— Нефритовый жезл! — категорично буркнула женщина и снова глотнула чай. — Ой, надо же… Да что ж я, в руках не держала, что ли? У меня трое детей!
Не Хуайсану потребовалось несколько тягостных мгновений, чтобы справиться со смущением и увязать в голове наличие троих детей с удержанием в руках… эээ… нефритового жезла.
— Вы опытная женщина в самом расцвете сил, — любезно кивнул Не Хуайсан. — Тем более что среди белого дня, не в темноте…
— Все говорят, что это член господина Не Минцзюэ, — она с негодованием округлила глаза и снова схватилась за чашку.
Не Хуайсан мысленно застонал. Если она сейчас скажет, что держала в руках оригинал и готова подтвердить, что это именно он, останется только сгореть на месте.
— Действительно все?
— Третьего дня, — она загнула палец и снова вытаращилась на него. — Член подстерегал молодых адептов в купальне! Подкрался, нырнул и попытался обесчестить самого младшего! Конечно, сзади него случился его приятель, но разве он…
Не Хуайсан подумал, что вот прямо сейчас он сойдёт с ума, и это будет лучший исход.
— А кухарка! Вот только позавчера чистила бедная женщина овощи! Так разве не напал он на неё, шмыгнув прямо под одежды?! Это же страшно жить! А вчера? А сегодня? Проказничает! Безобразит! — она придвинулась ближе и доверительно понизила голос. — Бабы говорят, что вам жениться пора. Это знак.
Где-то в груди заломило от задавленной попытки то ли расхохотаться, то ли зарыдать в голос. Прачка не унималась.
— Столько достойных заклинательниц в самом соку. Вот и перестанет…
— Что перестанет? — Не Хуайсан ошарашено отодвинулся.
— Одержимость у вас, молодой господин. Одни говорят, что это нефритовый жезл покойного главы Не, а вот другие говорят, что вам жениться пора. Из-за воздержания ваш нефритовый жезл и того. Блуда желает!
— Чего желает?!
— Как чего… утех! Любовных. Дело молодое. Я вам красавицу сосватаю, хотите? Я же лучшая сваха, с полсотни счастливых брачных союзов!
Не Хуайсан затравленно оглянулся и тут же уловил еле заметный запах вина. С облегчением выдохнул. Видимо, уважаемая женщина уняла понятный испуг самым простым способом из всех возможных. Вот язык и пустился того… в блуд. Слава небесам, всего лишь в разговорный.
После того, как внезапно откровенную работницу поблагодарили и выпроводили, Не Хуайсан опустошённо сидел в одиночестве, пытаясь уложить в голове неожиданный неприличный скандал, обросший сплетнями. Неизвестно, какая из сплетен хуже, и стоит ли считать комплиментом вот это вот… он развёл указательные пальцы на пару чи, критически прикинул, как носить в штанах эдакое богатство, особенно если толщиной с руку. По всему выходило, что оно может и нарядно, но непрактично. Украдкой потрогал себя — одержимость или нет, а у него все части тела были на месте и нормальных размеров.
И в этот момент возле ноги под столом что-то шевельнулось. Сердце испуганно дёрнулось, Не Хуайсан замер.
— Глава клана, — старший адепт как назло склонился в дверях. — Я собрал людей для обхода.
Нечто заползло под полу верхних одежд. Не Хуайсан не выдержал, резким рывком отшвырнул лакированный столик, развернул веер и с силой ударил сверху вниз, едва не распоров себе ногу. В разные стороны полетели сломанные планки, в руках остался металлический остов, скрывавшийся под изящной росписью шёлка и гладким благородным бамбуком.
— Это… — слабо выдохнул ошарашенный адепт, глядя на длинное и толстое существо, пригвождённое к полу.
Не Хуайсан не отпускал остатки веера. Вообще-то он не смог бы, пальцы судорогой свело.
— Подойдите ближе, — строго проговорил он, и с неудовольствием понял, что говорит почти как Лань Цижэнь. Отчётливые менторские нотки в собственном голосе немало его удивили. — Вот так выглядит детёныш змея-измерителя. Действительно похоже на… член. Только это не головка, это голова, с пастью.
— Мы же искали…
— Что вы искали?
Адепт покраснел и отвёл глаза. Не Хуайсан сердито нахмурился, стараясь не хохотать в голос.
— Что же. Потрудитесь привести сюда собранных для обхода людей, объяснить им, что искать нужно свежую кладку змея-измерителя где-то в окрестностях. Детёныши этой твари любопытны, но не опасны. И я вас прошу, сделайте что-то с этими непристойными слухами! Кому только в голову пришло!
У него получилось разжать пальцы и подняться на ноги, сурово уставиться на адепта, пусть и снизу вверх. Но поклонился он низко, идеально сложив перед собой руки, и пятился до самой двери. Не Хуайсан медленно выдохнул. Только бы не прижился этот нелепый слух, только бы не прилип…
***
— Бродячий хуй тебе товарищ!
Ссора на трактире — что может быть банальнее. Не умеют пить некоторые, вот и раскричались, не дают прилично посидеть с другом. Вэй Ин подавился вином и вытаращился.
— Вэй-сюн, не обращай внимания, — Не Хуайсан вымучено улыбнулся. — У нас тут, сам видишь, люди творчески переосмысляют даже примитивное искусство площадной брани. Изысканность и чистота… бесхитростность порывов.
— Как у невоспитанных детей, — глубокомысленно подхватил Вэй Ин и рассмеялся, наполняя чарки.
@темы: Позитиff, Содомиты окрестъ, азъ же единъ Добрыня Никитичъ есмь, Вульгарный фангерлинг!, Как мощны мои лапищи!!!!, Магистр и компания
-
-
23.12.2019 в 17:46-
-
23.12.2019 в 17:50незатейливо поржать — вообще полезно)
-
-
23.12.2019 в 17:54-
-
23.12.2019 в 17:56-
-
23.12.2019 в 18:57А Яо очень маньячный)).
-
-
23.12.2019 в 21:25Про бродячий х** только что прочитала, тоже очень классно и забавно! )))
Спасибо!
-
-
23.12.2019 в 21:44а Яо вообще... сложно сказать, я всех люблю)
Estreya, спасибо) лишь бы настроение хорошее поставлялось ^__^
-
-
24.12.2019 в 00:03-
-
24.12.2019 в 00:07-
-
24.12.2019 в 09:26-
-
24.12.2019 в 11:25