Райтер-изврайтер
Когда с Морф-куном ехали на концерт, обложившись кофрами с концертными платьями, в машрутке неожиданно попали во внезапный оазис мужской благости.
Сначала за нами уселся папа с сыном. Мальчику было лет семь, папе — вряд ли сильно больше тридцатника. У мальчика, вероятно, сработал модус почемучки. Он чрезвычайно интересовался феноменом, согласно которому в марте по календарю весна, а на улице может оказаться натуральная зима со всеми вытекающими. Папа в меру сил пытался ему объяснить разницу между реальной весной и календарной. Время от времени папу уносило в астрономию и климатологию, но он старательно вытаскивал себя в более понятный мир. Поток "почему" от мальчика становился всё гуще.
Потом на остановке в маршрутке появились ещё два мужика с мешками какого-то тряпичного добра. Распихав мешки под сидения, мужики устало попадали и уставились в окно. Мы как раз ехали через мост. Погода стояла прекрасная — тихий серый пасмурный штиль. По зеркальной воде стремительно носились байдарки. Владельцы мешков умильно распустили морщины и начали вслух восхищаться байдарочниками и их весьма похвальным времяпрепровождением. Перепало похвал и общей красоте картины. Тот, что постарше, с воодушевлением потирал руки. Руки были крупными, мозолистыми и грязными той особой грязнотой, которая так просто не отмывается и не отстирывается. Машинное масло, солидол, гуталин и что-то ещё такое уникальное.
Тем временем сзади у папы начало заканчиваться терпение, и в ответ на очередное "Ну почему же в календаре весна, а на улице бывает снег", он шумно вздохнул и спросил:
— Максим, тебя стукнуть?
— Нет, — ответил Максим, но почемукать не прекратил, а папа не перестал ему объяснять.
На этом месте мы с Морф-куном не выдержали и заржали. Выходя на своей остановке я обернулся и сказал этому папе, что он классный.
Сначала за нами уселся папа с сыном. Мальчику было лет семь, папе — вряд ли сильно больше тридцатника. У мальчика, вероятно, сработал модус почемучки. Он чрезвычайно интересовался феноменом, согласно которому в марте по календарю весна, а на улице может оказаться натуральная зима со всеми вытекающими. Папа в меру сил пытался ему объяснить разницу между реальной весной и календарной. Время от времени папу уносило в астрономию и климатологию, но он старательно вытаскивал себя в более понятный мир. Поток "почему" от мальчика становился всё гуще.
Потом на остановке в маршрутке появились ещё два мужика с мешками какого-то тряпичного добра. Распихав мешки под сидения, мужики устало попадали и уставились в окно. Мы как раз ехали через мост. Погода стояла прекрасная — тихий серый пасмурный штиль. По зеркальной воде стремительно носились байдарки. Владельцы мешков умильно распустили морщины и начали вслух восхищаться байдарочниками и их весьма похвальным времяпрепровождением. Перепало похвал и общей красоте картины. Тот, что постарше, с воодушевлением потирал руки. Руки были крупными, мозолистыми и грязными той особой грязнотой, которая так просто не отмывается и не отстирывается. Машинное масло, солидол, гуталин и что-то ещё такое уникальное.
Тем временем сзади у папы начало заканчиваться терпение, и в ответ на очередное "Ну почему же в календаре весна, а на улице бывает снег", он шумно вздохнул и спросил:
— Максим, тебя стукнуть?
— Нет, — ответил Максим, но почемукать не прекратил, а папа не перестал ему объяснять.
На этом месте мы с Морф-куном не выдержали и заржали. Выходя на своей остановке я обернулся и сказал этому папе, что он классный.
-
-
26.02.2016 в 15:29-
-
01.03.2016 в 12:47