Самое интересное в поездке это, наверное, наблюдать за людьми. Конечно, кто-то из них при этом наблюдает и за мной. Не исключено, что где-то сейчас сидит кто-то, и пишет «ох и дуру ж я видел нонче в поезде, вы себе не представляете», а дальше рисует мой словесный портрет, серьёзно приукрашая все мои многочисленные достоинства. Особенно скромность.
Однако поездка началась чинно и благородно. Ну, насколько это вообще возможно в моих реалиях. Конечно, тащить с собой воду через весь город никто не захотел, и было решено купить её в супермаркете возле вокзала. Я, зная закон подлости назубок, на всякий случай заложил лишни полчаса на очередь на кассе, но всё равно был потрясён объёмом и длиной этой очереди. Когда в супермаркете есть 8 касс и из них работает только две, то тут сразу всё становится ясно. Я знаю, почему у них не хватает людей, я там работал. Ну штош. Зато было интересно стоять в очереди и наблюдать за лицами входящих людей, которые понимали, что скоро присоединятся к нам.
В поезде тоже всё было чинно и благородно. Свежепокрашенный вагон попахивал краской, но это никак не спасло от стандартной процедуры «урони себе на голову дрючок с занавесками». Соседи ехали одиночками, поэтому быстро расползлись по койкам. Скучно! Однако после полуночи соседи сменились, и началось веселье.
Никто не ожидал от скромной старушки внезапной феерии. Она вошла, сунула под полку сумку, расстелила бельё, и любовно примостила сбоку пластиковый самолётик. «Для внука», ласково сказала бабуля и потрогала самолётик. Не нужно было этого делать…
Час ночи. В душном вагогне плацкарта внезапный коллективный анабиоз разорвало дикими воплями самолётика, в который трудолюбивые китайцы вставили имитатор воздушного боя. Самолётик вообразил, что он летит бомбить Пёрл Харбор (я в курсе, что это сделали не китайцы, отстаньте), замигал всеми огнями, затрясся как припадочный и принялся издавать душераздирающие вопли: ВАААА, ВУУУУУ, ПИУ-ПИУ-ПИУ, ТРА-ТА-ТА-ТА, ОЛО-ЛО!
Бабушка пыталась его остановить, хватала руками, пробовала удушить подушкой, но самолётик был непобедим.
— Что делать, что же делать? — громко шептала старушка, щупая адскую игрушку. — Да где ж у него кнопка.
А кнопки не было. Пока эта ебанина не исполнит весь номер, она не заткнётся. Умученные жарой зомби начали недовольно подниматься с полок.
— Что делать?!
— Бегите! — воодушевлённо скомандовал я.
Бабушка схватила самолётик и убежала в тамбур. Надо сказать, что оттуда его тоже было слышно аж через две запертые двери. Я на своей полке трясся от задушенного хохота, и тут Рус, тоже дёргаясь от смеха, решил пойти и выбросить пустую бутылку.
Видимо, бабуля надеялась на помощь, потому что дверь тамбура приоткрылась. Звуки «вииииу, бдыщь-бдыщь, тра-тра-та» стали в два раза гуще и слышней.
— А у вас случайно нет ножа? — спросила бабуля, и у меня началась форменная смеховая истерика, потому что сцену забивания самолётика ножом я представил себе в красках.
Однако скоро вышло время и самолётик затих. Его осторожно разместили на полке и предпочли больше не трогать.
Утром мы всё же не опоздали, и снялись с поезда вовремя. Впереди был Чернобыль, и я про него тоже подробно расскажу.